"Лишний удар плетью не помешает ребенку, которого любишь".   

Корейская поговорка    

Хан Сеокбонг родился во времена правления короля Сонжо (династия Чхосон - XVI век). Его отец умер, когда он был маленьким, и рос он в бедности, воспитываемый матерью. Едва сводя концы с концами, мать зарабатывала немного денег, продавая рисовые пирожки. Часть денег она откладывала, чтобы оплатить обучение сына, когда пришла пора ему учиться.  

Сеокбонг становился старше и учился все усерднее, а его мать работала все больше и больше, откладывая деньги на покупку чернил и бумаги для сына. Сеокбонг, как послушный сын, целиком посвятил себя учебе, чтобы со временем отплатить матери за ее непосильный труд. Чтобы облегчить тяжелую материнскую долю, сын не пользовался чернилами и бумагой, купленными для него матерью. Он практиковался в писании кистью, обмакнутой в воду на поверхности кувшинов, камней и листьев.  

Однажды Сеокбонг заметил, что его мать голодает, пытаясь собрать немного денег на покупку бумаги и чернил.  

- Мама, у меня еще есть бумага и чернила, Вам не нужно покупать еще, - с болью в сердце сказал матери сын.  

- Если у тебя еще осталась бумага, это говорит о том, что ты ленив и плохо учишься, - ответила мать.  

И тогда сын рассказал ей правду. Однако мать сказала ему сурово: "Ты не знаешь, что означает истинное послушание и преданность. Моя одна надежда - это чтобы ты усердно учился и стал достойным человеком. Покупка чернил и бумаги для тебя - это единственное мое желание. Какое же имеет значение то, что я иногда голодаю?"  

Сеокбонг, глубоко тронутый словами матери, покинул свой дом и ушел в Буддийский монастырь, где мог серьезно изучать каллиграфию. Очень скоро талант Сеокбонга был признан его учителями, а каллиграфически выполненные работы вызывали восторг.  

Прошло три года, и Сеокбонг не смог больше оставаться в монастыре. Его сердце разрывалось при мыслях о матери, которая положила свою жизнь на то, чтобы поддерживать и обеспечивать учебу единственного сына. Кроме того, он достиг таких успехов в писании кистью, что в монастыре уже не осталось ни одного учителя, у которого он мог бы еще чему-нибудь научиться. Сеокбонг решил, что учеба его закончена, и отправился домой.   Была ночь, когда он пришел домой. А его мать нарезала рисовые пирожки при свете тусклой лампы. Сеокбонг так радовался, что он, наконец-то дома! Но его мать совсем не выглядела счастливой. Тихо и холодно она спросила сына, закончил ли он свою учебу.  

- Да, мама, я закончил, - подтвердил сын.  

- Ну, тогда давай посмотрим, каких успехов ты достиг.  

Она положила перед сыном бумагу и чернила, а перед собой поставила рисовые пирожки.   - Ты будешь писать буквы, а я резать пирожки, и мы посмотрим, кто из нас справится лучше, - сказала мать, задув при этом единственную лампу.  

В полной темноте Сеокбонг писал буквы, а мать нарезала пирожки, и так продолжалось, пока они не закончили. Мать зажгла лампу, и Сеокбонг лишился дара речи, когда увидел, какими ровными кусочками нарезаны все пирожки, и какие каракули выписал он в темноте. 

  - Это все, что ты можешь показать после трех лет учебы? - язвительно спросила мать. - Возвращайся назад в монастырь и учись усерднее.  

Сеокбонг хотел остаться с матерью хотя бы на день, но она была непреклонна и заставила его уйти сейчас же, среди ночи. Он возвращался в монастырь, глотая слезы, но осознавал, что материнская боль и печаль были намного сильнее его страданий.  

Пробыв в монастыре еще несколько лет, Сеокбонг сдержал обещание, данное матери, и учился еще усерднее, чем прежде. А впоследствии он стал широко известным каллиграфом, которому не было равных не только в Корее, но и в Китае.